Ты живешь с нелюдимостью в маске кролика,
разбавляешь свой кофе солью и уксусом,
твоя ментальная модель — модель самолетика,
сложенная из листика моей рукописи.
Но когда мы говорим, развлекаясь с логикой,
от горячего мяса под кожей до тождества
вся вселенная ширится, упираясь легонько
галактической пяткой во все возможное.
Но когда мы говорим — это бьется мыслями
человекоморе в берега насущного:
ты таскаешь за пазухой всех своих близких,
я стою с иконой и глазами злющими,
и с глазами сытыми и от слез ослепшими,
потому что многое я от жизни требовал.
Жизнь стояла яркая да с блажной усмешкой,
удобряя ноги мне то смолой, то хлебом.
Но когда мы говорим, облекая воздухом
в разведенных легких все, что просит «слова мне!»,
то становимся большим, чем просто опухоль
на устройстве мира и житейских хлопотах.
И пусть ты живешь с маской нелюдимости,
и пусть я спиваюсь, проходя истоками,
но ведь с каждым словом мы необратимее,
и под каждым слогом бог стоит за скобками.
Александр Ноитов